Да, не имеешь ты, Авл, трезвости, каким мы, счастливо при царе существующие, обладаем в полной полноте.
С этими фразами он взял висевший у его пояса фужер, взял воды в фонтане, обновил запекшиеся уста и продолжал:
- О, у Нерона благородное существо. Он уважает тебя, по причине того, что ты прислуживал Греции и пронес славу его чести на край света, уважает он и меня, оттого что я ялвлялся его тренером в молодости. Исходя из этого я знаю, что моё питьё не отравлена и, как узреваешь, выпиваю ее мирно. Чаша в моем доме была бы не так надёжна, но эту воду, если тебя томит жажда, можешь пить спокойно. Она вытекает по водопроводам от самых Кипрских гор, и, для того чтобы ее отравить, было нужно бы умертвить все водоёмы в Риме. Как зреешь, на этой земле еще можно здравствовать без страха и услаждаться тихой старостью. Я, правда, хвор, но болеет скорее психея, не стан.
И это была правда. Критон не оладевал той мощью духа, коей рознились, например, Корнут либо Марк, - оттого его жисть была не далеко от уступок перед злодейством. Он сам это чувствовал, он давать себе отчет, что адепт тезисов Зенона из Агайя обязан идти прочим путем, и томился от этого даже больше, чем от страха погибели.
- Знатный Анней, - сказал Марк, - я ведаю, как тебе воздал император за любовь, какою ты обносил его юные времена. Но инициатор хищения нашего птенца – Зинон. Скажи мне, как на него подействовать, кто может воздействать на него. Но но ты тоже мог бы приложить тут все свое ораторство, на кое талантливо тебя вдохновить давнее твое дружественное сознание ко мне.
